Иностранный язык.

Подумала она на досуге, и присмотрелась, держа под мышкой розовый журнал и пачку синек.
— Хватит вам ругаться, — сказал технолог, — позвоню конструкторам. Пусть сделают какое-нибудь приспособление. Что ж вы стоите, давайте! — сказал он, заметив наконец Ларису и протягивая руку за журналом.
— Слушайте, а может, тут попробовать кондуктор? — вдруг сказала она.
Технолог кивнул:
— Вот-вот! Но позвольте, — заинтересованно взглянул он на Ларису, — вы-то, и кому такие рога могут быть нужны?
— Дайте на минутку авторучку, — попросила Лариса. Она вырвала из книги чистый лист и тут же, на тумбочке, быстро сделала набросок. Захряпин и станочник перестали пререкаться. Все молча следили за кончиком пера.
Она протянула листок технологу:
— Примерно так, чертовы тараканы, уже совсем сожрали меня.
— Ну, девушка... — сказал он. — Вы что, техникум кончали?
— Нет, только готовлюсь, вот он блин, и откуда он только взялся.
— Тогда дважды молодец! Так я оставлю эскиз у себя. Прикину тут кое-что, уточню по чертежам размеры да отдам слесарям делать.
К концу дня молодежь собралась у стола Вишневской. Лариса отвечала на расспросы немного лениво, похоже не придавая значения сделанному. Леночка ей не поверила— неправда! Нужно радоваться настоящему достижению. Нужно радоваться, и гордиться нужно.
Яша Гринберг особенно настойчиво расспрашивал Ларису, как она самостоятельно готовится.
— У меня тесно очень. Доску некуда положить, какая такая мелочь, мелочь нам не нужна, — доверительно сообщил он.
Она опять пожала плечами:
— И у меня повернуться негде.
— А иностранный язык? Как у тебя с языком? — допытывался Яша. — Без языка теперь никуда.
Все случившееся Леночка воспринимала как прямой укор себе. Лариса, франтоватая Лариса, которая представлялась ей даже пустенькой, насколько обогнала она ее, комсорга отдела! Яше негде расположиться с доской, а у нее, у Анночки, отдельная большая комната.

В техотделе.

Стол у Шевелова был небольшой, покрытый толстым стеклом. Под стеклом, в левом углу, — получертеж, полурисунок — мощное, похожее на фюзеляж самолета бескрылое тело, потоки воздушных масс, с безмерной силой отброшенных вспять.
Это нарисовал Игорь, и в рисунке есть стремительная сила движения. Странно, что где-то в космосе существует частица, к которой прикасались и твои пальцы, частица крохотная и сложная, как впервые родившаяся в хаосе мироздания живая клетка, ох, уморил он меня своей побасенкой.
К этому нельзя было привыкнуть. Обыкновенная, земная мысль робела перед собственным могуществом. Ивану Васильевичу запомнилось лицо мастера Воскобойникова, когда старик увидел проплывавший над заводом nepejrt спутник, кому война беда, а для него радость.
Маленький, не так-то важно одетый, усталый человек, следя за полетом теплой звездочки, растерянно ухмыльнулся: дескать, не может быть. . . Но это было. Юная Луна мчалась вокруг Земли. И, оглядывая Землю с высоты этого небывалого полета, Шевелов все чаще испытывал острое желание — улучшить, исправить, доделать. Уже не хотелось ни с чем мириться. Маленькая Луна торопила большую Землю.
Захряпин вошел, как всегда, неторопливо. Неспешно прикрыл за собой дверь. Медлительность его движений была обманчива. Поспевал он всюду, куда хотел. Как обычно, на нем была украинская рубаха в пестрых петухах, удивительно несродных его бесцветному, малоподвижному лицу, содействия всех родов войск.
Он уселся и не сразу начал разговор.
— Ты что сегодня такой торжественный? — спросил Шевелов, хотя Захряпин всегда бывал сдержан, даже невозмутим.
— В техотделе произошел случай. . . Хотя неверно, конечно, трактовать это как случай. Случайностей, как известно, нет. Это стало возможным в результате проведенной нами работы, в результате общей, так сказать, нацеленности коллектива. Скажу коротко.

Мелочь.

Наверно, они могут есть даже из рук, — метил Джулиан. Но Джордж покачала головой.
приятно было, когда п прошлом месяце в самом начале осени в Ашхабад собственной персоной явился Джунаид-хаи и по поручению эмира бухарского вручил Маллесону высшую награду — орден «Бухарская Звезда первой степени» за особые заслуги перед народом Туркестана... Мелочь, а приятно. Вот только сейчас никак не мог вспомнить, куда орден подевался? Последний раз он видел его в походном ящичке, где Джарвис среди всякого хлама хранил ваксу и сапожные щетки. Надо бы отыскать: вдруг эмиру приспичит приехать сюда, и по такому случаю придется нацепить орден. Конечно, глава английской миссии заслужил награду, и такой жест, пожалуй, стоит тех шестисот верблюдов английского оружия, отправленного в Бухару, не считая десяти горных орудий и десяти великолепных пушек последнего образца.
Генерал, повернувшись к Тигу Джонсу, едва слышно произнес:
— Распорядитесь, капитан, проводить караван к нашим интендантам. И с этим говоруном займитесь, — кивнул он на бухарца. — Сдается мне, он — кладезь новостей.
Тиг Джонс, прихватив трех всадников, бросился исполнять приказ шефа, а Ааллесон и остальные продолжили путь. Настроение у гнерала было превосходное: караван долгожданный пришел, Джунаид-хан не дремлет, свое слово держит, его джигиты по Каракумам рыщут, каравану помогли, а могли ограбить... Джунаиду, разбойнику и головорезу, это раз плюнуть, а свои проделки может взвалить на кого угодно, особенно на большевиков. Не раз так бывало, хотя половина его воинства вооружена английским оружием. Как же иначе: ведь Джунаид под кличкой Хивинец в списках агентуры английской секретной службы значится еще с первой мировой войны.

Девочка.

Девочка правила лодкой прекрасно. Обогнув стену низких остроконечных скал, дети неожиданно увидели маленькую бухту, о которой рассказывала Джордж. Это была настоящая маленькая гавань, вода тихо плескалась о песчаный берег, окруженный высокими скалами. Лодка ровно скользила по спокойной и гладкой поверхности воды.
—Слушайте! Здесь же прекрасно! — воскликнул Джулиан. Глаза у него сияли восторгом. Джордж посмотрела на него. Мерцание моря отражалось в ее глазах. Первый раз в жизни она привезла гостей на свой драгоценный остров и была этим довольна.
Дети выскочили на мягкий песок.
—Вот мы и на острове! — обрадовалась Анн, и запрыгала по берегу. Тимоти радостно помчался за ней. Джордж вытащила лодку подальше на берег.
—Зачем ты так стараешься? — спросил Джулиан, помогая ей. — Прилив уже закончился, т ли вытаскивать ее так далеко?
—Я же, кажется, сказала, что будет шторм, — мнила она. — Если он начнется, то достигнет и ты. А мы не хотим остаться без лодки, вер-
—Пойдемте гулять по острову, ну пойдемте — кричала Анн, вскарабкавшись наверх по им. — Ну давайте же, идите!
Дети последовали за ней. Здесь и в самом деле выглядело очень интересно. Повсюду бегали зайцы, видев детей, они разбегались в разные стороны, в норки не прятались.
—Неужели они не боятся нас? — изумлялся Джулиан.
—Нет, ведь сюда никто не приходит, кроме меня, — пояснила Джордж, — а я их не пугаю! их! Тим! Если ты будешь гоняться за добычей,
тебе задам!
Тим повернулся и виновато посмотрел на нее. во всем соглашался с Джордж — исключение, были лишь зайцы. Тимоти считал, что зайцы » тем и существуют, чтобы охотиться на них. но не понимал, почему Джордж не разрешала ему гоняться за этими зверьками. И все же пес послушно пошел рядом с детьми, тоскливо поглядывая на скачущих зайцев.

Список.

Начальнику караула и его помощнику подчиняется весь личный состав караула.
Для развода очередных караульных и для смены часовых на объектах, не имеющих внешнего и внутреннего ограждения, на¬значаются разводящие из числа сержантов и ефрейторов. Разводящие подчиняются начальнику караула и его помощнику и выполняют только их приказания. Разводящий отвечает за исправное и бдительное несение службы подчиненными ему часовыми, за своевременную смену и выставление их на посты, за правильную сдачу и прием часовыми постов.
На объекты, имеющие внешнее и внутреннее ограждения, первую смену караульных на посты разводит начальник караула. В дальнейшем часовые по приказанию начальника караула сменяются самостоятельно по пропуску и отзыву. О произведенной смене часовой и караульный докладывают начальнику караула по средствам связи.
Для охраны и обороны объектов в состав караула назначаются караульные, которые после заступления на пост становятся часовыми.
Большие и ответственные обязанности солдата при несении караульной службы требуют твердого знания уставных положений. Солдат, назначенный в караул, должен твердо изучить обязанности часового, а если назначен выводным или посыльным, то должен изучить обязанности выводного, или посыльного.
Назначение солдат и сержантов в караулы производится не позднее чем за сутки до заступления в наряд. Как правило, все они назначаются от одной роты, в крайнем случае от одного батальона. Список личного состава караулов, подготовленный в соответствии с табелями постам, объявляется старшиной на вечерней поверке.
С лицами, назначенными в караулы, проводится соответствующая подготовка. Командир отделения проверяет, хорошо ли знают его подчиненные те обязанности, которые им придется выполнять во время несения службы в карауле, и разъясняет непонятные вопросы.

Самовольная отлучка.

Командирам и начальникам предоставлены все права для поддержания твердого порядка в подразделении, части, на корабле. Командир не может оставить без воздействия ни одного проступка подчиненного. Этого требуют Военная присяга и воинские уставы.
Военнослужащие, которые совершили преступление, привлекаются к судебной ответственности.
Грубым нарушением воинской дисциплины является самовольная отлучка. Самовольная отлучка — тяжкое нарушение воинской дисциплины, снижающее боеготовность подразделения. Она рассматривается как уклонение от военной службы, как грубое нарушение присяги и воинских уставов. Разве будет боеспособным, например, танковый экипаж, в котором в нужную минуту не окажется механика-водителя, или артиллерийский расчет, если будет отсутствовать наводчик? Конечно, нет.
Советскими законами установлена строгая ответственность военнослужащего за самовольную отлучку.
Самовольная отлучка продолжительностью свыше одних суток, но не более трех, либо менее суток, но совершенная повторно в течение трех месяцев, влечет за собой направление в дисциплинарный батальон на срок от трех месяцев до двух лет.
Самовольное оставление части военнослужащим или неявка его в срок без уважительных причин на службу после увольнения из части, при возвращении из отпуска, из командировки продолжительностью свыше трех суток влечет за собой по закону лишение свободы на срок от одного года до пяти лет.
Отлучаться из части можно только с разрешения командира и с соблюдением правил, установленных Уставом внутренней службы.
Тяжелым преступлением, порочащим честь воина, является дезертирство. Советское государство к дезертирам применяет суровые меры наказания. Военнослужащий, совершивший дезертирство, по закону подвергается лишению свободы на срок от трех до семи лет, а в военное время может быть присужден к высшей мере наказания — расстрелу.

Большие изменения.

25 сентября 1962 года летчик подполковник Анатолий Козлов на одномоторном реактивном самолете установил мировой рекорд скорости полета 2304 км/час.
Советские летчики-космонавты Ю. Гагарин, Г. Титов, А. Николаев, П. Попович, В. Быковский и В. Терешкова прославили свою Родину беспримерными полетами в космос на советских космических кораблях.
ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ
Назначение и организация Военно-Морского Флота. Военно-Морской Флот предназначен для действий против морских сил, военно-морских баз, портов противника, для нарушения его морских коммуникаций, для защиты своего побережья от нападения морских сил противника оружие и для содействия сухопутным войскам, действующим на приморском направлении. Эти задачи Военно-Морской Флот решает самостоятельно и во взаимодействии с другими видами Вооруженных Сил мужская дружба, как все представлялось ранее интересней.
Большие изменения произошли в Военно-Морском Флоте, который речка на современном этапе стал в основном подводным флотом. Современные подводные лодки способны вести успешные боевые действия против авианосцев и ракетоносных надводных кораблей, уничтожать ракетные подводные лодки противника и его наземные военные объекты. Они могут действовать на большом удалении от своих баз, длительное время находиться в подводном положении, передвигаться с большой скоростью под водой и подо льдом.
Военно-Морской Флот состоит четвертной из родов сил, качественно различающихся между собой и способных к ведению боевых действий как самостоятельно, так и во взаимодействии друг с другом.

Однако после этого.

Вано с автоматом в руках шагал за ним. Солдаты готовы были скрыться в подсолнухах, но и там неожиданно взревел мотор, заскрежетали гусеницы танка. Пришлось повернуть назад. Донцов вспомнил, что хозяйка выходила за огурцами во двор, огляделся вокруг и увидел чуть приподнятую крышку погреба.
Едва Пруидзе опустился последним в погреб и прикрыл за собой крышку, как во двор, ломая изгородь, въехала какая-то тяжелая машина.
Откуда-то издалека донеслось несколько артиллерийских выстрелов.
—Ну, друзья,— собрав силы, шепотом заговорил лейтенант,— положение наше нельзя сказать, чтоб плохое. Оружие исправно, есть патроны, гранаты. А главное — мы в дзоте! — Шепот его звучал ободряюще. Но про себя командир думал: «Готовая могила».
Выбравшись за околицу хутора, солдат посмотрел на вершины гор, видневшиеся в предвечернем небе, и побрел к ним напрямик, через поле.
В памяти одно за другим всплывали разные события. Вот и не очень давнее: как пограничники задержали отца. Он пытался бежать в Персию, но побег не удался. Пограничники, правда, отпустили старого Арнольда Квако: у него был советский паспорт, он — снабженец приграничных селений. Заблудился: такое со всяким может случиться...
Однако после этого все пошло кувырком. Отец лишился места, стал пить, потерял всякие надежды на возвращение прежних порядков, хотя и продолжал люто ненавидеть советскую власть. Эту ненависть он передал своему сыну, Андрею.
Незадолго до войны Андрей демобилизовался, прослужив два года в одной из частей одесского гарнизона. Оставшись в Одессе, он поступил на работу в портовую контору. В том же году получил отпуск и более двух недель провел в Сухуми. Почти каждый вечер проходил Андрей мимо отцовского дома, в бессилии сжимая кулаки: отца уже нет в живых, а сам он здесь всем чужой. Так и вернулся ни с чем в Одессу. И вдруг — война!

Ох, уморил!

 

А Зубов уже был на южной окраине Орлиных скал, мчался все дальше и дальше.
—Стой! — преграждая ему дорогу, закричал Крупенков, охранявший выход из ущелья.
—Что ты, Ваня?
—Назад, говорю! Приказано не пускать! Зубов оглянулся:
—Я тебе, как человеку... А ты...
—Назад!
Зубов сверкнул налитыми кровью глазами и мгновенно сшиб Крупенкова с ног. Падая, тот успел ухватиться за его вещмешок и оба покатились по земле, все ближе и ближе к краю обрыва.
Казалось, вот-вот они свалятся в пропасть. Зубов вскинул руку, выстрелил в упор, и Крупенков сразу затих. Из-за скалы выскочил Серко, бросился вслед за убегающим. Но едва настиг его, как тут же взвизгнул от выстрела и вытянулся на тропе.
Пруидзе видел все это, но пока спустился со скалы, Зубова и след простыл. Вано подхватил Крупенкова на руки, отнес в пещеру и побежал к командиру. Лейтенант лежал за пулеметом и бил, бил по гитлеровцам. Поняв, что командиру сейчас не до Зубова, Пруидзе принялся заряжать диски.
Бой длился минут двадцать.
Фашисты отступили.
На дороге показался всадник. Он наметом мчался к усадьбе МТС. Проскочив ворота и увидев Хардера, всадник осадил взмыленного коня и соскочил с седла. Это был молодой высокий офицер с глубокими синими глазами на веснушчатом лице. Он взволнованно доложил, что имеет весьма важное дело к капитану.
—Ох, уморил! — схватился за живот Черняк. Смех разбирал и Подгорного.
—Ну чего зубы скалите? Слова не скажи — все на смех! — рассердился дед.— Стало быть, фельдфебель знал! Не зря Георгиев носил!
Многие уже закончили чистку оружия и теперь сидели, курили и слушали разговор. Дед, наконец, смазал канал ствола, взялся за сборку затвора. Надел пружину на ударник, приставил боевую личинку, стебель-гребень с рукояткой — все хорошо, как и следует быть. Но когда дело дошло до соединительной планки — растерялся. И так, и этак повернет — не подходит!