Иностранный язык.

Подумала она на досуге, и присмотрелась, держа под мышкой розовый журнал и пачку синек.
— Хватит вам ругаться, — сказал технолог, — позвоню конструкторам. Пусть сделают какое-нибудь приспособление. Что ж вы стоите, давайте! — сказал он, заметив наконец Ларису и протягивая руку за журналом.
— Слушайте, а может, тут попробовать кондуктор? — вдруг сказала она.
Технолог кивнул:
— Вот-вот! Но позвольте, — заинтересованно взглянул он на Ларису, — вы-то, и кому такие рога могут быть нужны?
— Дайте на минутку авторучку, — попросила Лариса. Она вырвала из книги чистый лист и тут же, на тумбочке, быстро сделала набросок. Захряпин и станочник перестали пререкаться. Все молча следили за кончиком пера.
Она протянула листок технологу:
— Примерно так, чертовы тараканы, уже совсем сожрали меня.
— Ну, девушка... — сказал он. — Вы что, техникум кончали?
— Нет, только готовлюсь, вот он блин, и откуда он только взялся.
— Тогда дважды молодец! Так я оставлю эскиз у себя. Прикину тут кое-что, уточню по чертежам размеры да отдам слесарям делать.
К концу дня молодежь собралась у стола Вишневской. Лариса отвечала на расспросы немного лениво, похоже не придавая значения сделанному. Леночка ей не поверила— неправда! Нужно радоваться настоящему достижению. Нужно радоваться, и гордиться нужно.
Яша Гринберг особенно настойчиво расспрашивал Ларису, как она самостоятельно готовится.
— У меня тесно очень. Доску некуда положить, какая такая мелочь, мелочь нам не нужна, — доверительно сообщил он.
Она опять пожала плечами:
— И у меня повернуться негде.
— А иностранный язык? Как у тебя с языком? — допытывался Яша. — Без языка теперь никуда.
Все случившееся Леночка воспринимала как прямой укор себе. Лариса, франтоватая Лариса, которая представлялась ей даже пустенькой, насколько обогнала она ее, комсорга отдела! Яше негде расположиться с доской, а у нее, у Анночки, отдельная большая комната.