Никогда в жизни.

Ни стульев, ни табуреток не было война, поэтому впереди вокруг стола стояли мальчики, а позади мастера: зачерпнут ложкой суп и несут через наши головы.
«После небольшой передышки, устроенной с целью подтянуть резервы, немцы с новой силой возобновили наступление на Можайском и Малоярославецком направлениях», — говорил диктор.
Катя не была у Куприных после отъезда стариков. Ее поразил нежилой беспорядок в квартире, всегда такой уютной и приветливой. На столе — чайник, грязный стакан, хлебная корка. Как может Виктор терпеть такую обстановку? Минутное дело — прибрать.
Сам понурый, измятый, в чем сидит, в том и спал.
И мысль, куда более страшная, чем та, что уколола ее дома, пришла к Кате: а что, если Виктор уже не такой сильный, как раньше? Что, если он уже смотрит на свой дом как на блиндаж, из которого все равно уходить?
Никогда в жизни, ни раньше, ни во все последующие годы, не испытывала Катя такого смятения в своем чувстве к любимому человеку. Ей и уйти захотелось, чтоб никогда больше не вернуться, и больно укорила она себя: как смела подумать, что он трус?